Призраку

Оценить свое собственное настроение Адмона могла… еще хуже, чем настроение Вергилия. Это какая-то теплая и даже нежная атмосфера на грани трагедии, будто бы она легла под бок огромного черного зверя, что мурчит с вибрацией всего тела у нее за спиной и ластится к рукам. Одновременно с этим обнимая огромным хвостом, по сути, вставствуя над ситуацией - человеческая женщина не может сбежать, даже если захочет, но она и не хочет бежать. А вокруг огромные пространства за Стеной, бесконечные опасности, что пока близко не подходят, но - обязательно подойдут. Самые страшные из них - за спиной зверя, куда она не может даже обернуться. Черное тело самого зверя мешает. А может быть, они и не подойдут, потому что самый опасный хищник здесь - сам черный зверь с разноцветными глазами. А он мурчит и добр, пока она не хочет его бросать А она его гладит.
Глупые сравнения, но они очень настойчиво лезли в голову. Адмона, внимательно наблюдая за глазами и мимикой Вергилия, возможно, впервые задумалась, что, возможно, совсем его не понимает.
- А я ведь о тебе, Вер-ги-лий, - выделила она его имя, будто бы смакуя и пользуясь случаем… завтра же он снова будет святой отец, - на данный момент знаю только то, что тебе приятна моя компания. Больше, как о человеке - ничего. Все остальное осталось у тебя дома.
Все остальное - это, естественно, сан, как он сам и сказал. Но сейчас он уже не сможет у нее узнать, а что она поняла и узнала из его образа сугубо священника. Потому что таков уговор, здесь сегодня нет рясы.
- А твоя муза еще думает… А мы ограничены праздником, да? Мы это в уговоре вроде не уточнили.
Несмотря на свое обещание не угрожать целибату мужчины, Адмона не изменяла самой себе. Она не умела иначе, это была ее сущность. Двигалась плавно и пластично, без стеснения прижималась щекой к руке мужчины, голос был лениво-довольным. Пусть во взгляде все еще пряталась задумчивость.
Ой, а давайте пройдемся пальцами в ласке по когтям зверя… В воображении, а наяву немножко обсудим варианты.
- Я бы хотела показать тебе свои плюшевые игрушки, - принялась перечислять женщина, медленно двигаясь рядом с мужчиной в никуда, пока не имея координат цели, - но они дома, это на трамвае далеко. Я хотела бы показать тебе, как выглядит со стены восход солнца - но это надо на саму стену, и то как повезет. Не всегда видно. А на закат мы уже опоздали, - щелкнула изящными пальчиками она, - да и это тоже далеко. Я хотела бы попросить тебя помочь мне высмотреть звезды новые, но не полезем же мы на крыши сейчас?
На этом женщина пожала плечами и мило улыбнулась, следом Вергилию и подмигнув.
- Значит, идем по классике. Идем есть вкусности на месте. Или... есть другие идеи?
И после паузы, неожиданно. Будто бы ощутив, что нащупала в своем воображении какой-то особый коготок зверя. Женщина аж встала столбом, хотя уже делала новый шаг. Нет, ей может казаться… она может быть дурой даже. Но сегодня же можно быть чуточку честнее.
Взгляд снова поднялся на мужчину.
- Слушай, а кто ты?
И после короткой паузы, не дав тому надумать неизвестных катастроф.
- Я будто бы чувствую, что ты такой же, как я. Но Призрак ли? Ты Аномалия? Клейма? Или я с ума сошла…
Опять пауза, будто бы вспоминая о том, что официальной возможности такое самому вычислить вроде как не существует. Женщина даже подняла руку к виску, чуть помассировав.
- Или я с ума сошла, да, извини. Так куда мы?

Заминочка, растерянность… Наверно, даже легкий ступор.
- Я… как бы это сказать, - взгляда глаза в глаза, пауза, потом задний ход и лицо опускается, - нет, ничего, все хорошо. Идем.
Нельзя говорить Вергилию, что она была уверена, что это не только первый, но и последний раз, когда он согласился не быть с ней священником и просто вместе погулять. Он может обидеться, решив, что таков был ее личный план. А это не был план, это было смирением перед действительностью. Чем дальше, тем больше она теряется в реальности. И перестает понимать, как ей быть.
Если я хотя бы на одну секунду посмотрю на него, как на мужчину… я пропала. Внезапная и очень страшная мысль. Имеющая в себе главный вопрос, а не пропала ли она уже, если сама про себя это понимает. Если ей уже сейчас кажется такой ценностью то, что он поцеловал ее руку - что же будет, если она перестанет считать любую нежность к нему табу? Она окажется абсолютно бессильной перед его саном, а собственные чувства обратятся трагедией. Захотелось выпить.
В процессе раздумий женщина заметно затихла, вновь поглядывая на Адлера немного искоса. Наверно, этот взгляд можно было бы перевести, как  «свята колоратка, что ж мне с тобой делать-то…». Тема игрушек, благо, немного спасла.
- Да-а-а, - почти мурлыкнула она, немного выдохнув, - у меня ими все диваны завалены.

И вот опять двадцать пять, не успела сменить тему, как ей обещают как-нибудь в другой раз закаты и звезды посмотреть. Получается, он действительно собирается иногда становиться просто Вергилием? Или она выдает желаемое за действительное…
Ну, зато между делом стало понятно, что она не сумасшедшая. И ее не подводит интуиция.
- Змей, - моментально вспомнила она разговоры тех дней, - тебе идет. Стало быть, ты у нас дракон. Такой, - пытаясь объясниться, Ада принялась эффектно жестикулировать и в итоге щелкнула пальчиками свободной руки, - как мраморное изваяние на древних готических церквях. Я на картинках видела.

Получение новой игрушки было воспринято Адмоной с энтузиазмом. И, возможно, она даже в какой-то момент потеряла бдительность, залюбовавшись умением мужчины стрелять. Она еще помнила, как впервые осознала, что он силен физически - мышцы хорошо прятались под рясой, но у нее-то была возможность к нему прикоснуться. Выходит, он не просто любитель качалки, - будем честны, она бы в это все равно не поверила, - а действительно боец.
- Слушай, а как ты думаешь, - как непривычно и одновременно приятно ему «тыкать», - как надо было нагрешить в прошлой в жизни, - Ада продолжала завороженно наблюдать за тем, как снаряды попадают прямо в мишень, а руки мужчины каждый раз красиво напрягаются под тканями одежды от отдачи от пистолета, - чтобы в этой влюбиться в священника? Ну это я так… чисто теоретически. А хочу я дракончика. Игрушку в смысле, вон того.
Вот же залюбовалась, по льду тонкому пошла…

Отредактировано Адмона Лори Рея (2024-04-12 16:54:55)

Адлер все стрелял и стрелял, Адмона все следила и следила. Любовалась. Внутри все смешивалось, будто бы подсознание без разрешения скрещивало восхищение священником и восторги от навыков бойца, наделяя его какими-то новыми нотами… Значит, если нападут на церковь, он же и будет ее защищать? Возникло дурацкое желание исцелить его еще не существующие раны. Пришло осознание, что ей уже никогда не будет все равно, что с ним, где он, и с кем вынужден сражаться.
Это было страшно.
Но то, как он сбился при предохранителе в секунды ее слов, давало надежду или пугало еще больше - понял? Кажется, да. Адмона не была уверена, рада она этому или нет. Сама ситуация была ей непривычна. Чертова кошка из подворотни не может так относиться к кому-либо. Но и сбегать от этих ощущений не хочет. Какой нонсенс.

Если Адмона еще и собиралась над чем-нибудь ломать голову, то Вергилий это произвольно сломал, обняв ее со спины и вручив игрушку. Дракончика немедленно сжали в своих руках. И на удивление не стали командовать парадом, самостоятельно прижимаясь поближе или как-либо еще шевелясь. Тоже для нее нетипично, просто подчиняться. Сейчас ей, правда, очень нравилось быть в его власти. И нравилось греться его теплом, наслаждаться его запахом и слышать его голос у самого уха. Кожу за ухом же просто обжигало, вызывая давно забытый естественный румянец на щеках. Она еще может смущаться... удивительно. Она еще может быть потерянной. Правда, только перед его лицом.
- Большой страшный черный зверь, - произнесла Адмона, смотря на игрушечного дракончика в своих руках, на живого-то обернуться сложно, - лежащий где-то в темных зарослях павшего мира. А пока под его надзором пасутся овцы, для которых он - добрая собака. А за его спиной раскрывается истинная тьма. Сплошные тайны, реки крови… мало ли, что еще. Ведь овец тяжело защищать. Но она там есть, эта тьма, - женщина улыбнулась, все же неосознанно прижавшись головой поближе к Вергилию с той стороны, с которой он ранее шептал, - но так ли она плоха, эта тьма, если живет за спиной такого зверя. И так ли плох он, если его овцы в безопасности. Хотела бы она быть котенком, которому он разрешит отдыхать под его когтистой лапой, ближе всех остальных. А может быть, даже разрешит спать у самого сердца. Так девочка из теоретического, - усмешка, довольно горькая, хотя со стороны лицо Моны и держит типичный скучающий вид, - примера видит своего священника. Маленький котенок все равно к нему хочет, хочет его греть, оберегать и обожать, но боится оскорбить или обидеть. И вообще, по-хорошему, не знает, что делать, кроме как всегда быть на его стороне и не просить ни капли запретной ласки.

Как тепло. Как ласково. Как приятно. Она куталась в чужих руках, звуках голоса, касаниях, ощущении дыхании на ушке. Как котенок в большом пледе. И одновременно с этим ее начинала пронимать дрожь. Это он, Вергилий, священник, мудрец, запретный плод. Он так ее обнимает. Он сделал даже в сотни раз больше, чем она когда-либо смела думать. От этого осознание где-то под кожей пробегает холодок и становится будто бы щекотно от собственных мыслей.
- А котенку, - поняв, что ее разворачивают, Адмона была послушна и дала мужчине командовать, в итоге встав так, как ему было угодно, - больше ничего, - ладонь легла на левую сторону грудной клетки брюнета, - и не надо.
Взгляд глаза в глаза, наконец-то. Маска не скрывает глаза, какие же они у него красивые. В горле женщины вдруг встал ком. Она, великая группировщица, дочь еще более великого группировщика. Дочь также изгойки, повидавшая всякого в детстве. Хозяйка Кошачьего дома, известной больницы. Известная среди Средних районов врач и Муза. Та, что часто бывает за Стеной. Она не умеет плакать уже очень давно. А сейчас не может остановить бегущие по щекам слезы. Откуда они, смешные такие. Ее лицо спокойно. Голос разве что дрожит. Наверно, ей стоило бы получше контролировать свои эмоции. Но они какие-то безумно новые для нее, она не справляется.
- Вергилий, - лицо мужчины в маске поймали в ладони, но не с силой и довольно легко, - дракон не знает, откуда у котенка шрамы.
Кажется, она впервые в жизни вообще первой упомянула свои шрамы. Что-то это наверняка значило, но она пока что сама себе не отдавала отчет в тем, а что именно.
- Дракон на самом деле вообще ничего почти не знает о котенке, - сквозь слезы прорезалась улыбка, на Вергилия смотрели с почти фанатичной нежностью, - дракон знает только то, что котенок хочет, чтобы Оплот знал о нем.
Пауза. Улыбка, снова сквозь слезы. Но Адмона их не стирает и даже не спасает макияж, ей все равно. А если смотреть на ситуацию хладнокровнее, - она сейчас так не может, но в теории, - то водостойкое в любом случае в порядке, а что боялась слез... то уже будет проще до конца стирать потом, отойдя из толпы куда-нибудь в уголок. Ой, да, они же еще и в толпе! Которой на них, к счастью, плевать. Внезапные разговоры по душам такие внезапные.
- Если придет тьма, пускай дракон пожалуется котенку, - легкий взмах руки, которую до этого убрали от лица священника, - вместе воевать будем.
Снова пауза. Задумчивость. И-и-и-и... а терять-то уже нечего. Последовало даже не признание в любви, вряд ли  тут кто-то вообще умеет это нормально делать. Скорее нечто-то очень честное и эгоистичное, очень подходящее Аде. И тем не менее подчеркивающее, насколько мужчина перед ней запал в ее мысли и душу. 
- Адлер, - взгляд снова к глазам, - ну, не хочу я без тебя.

Отредактировано Адмона Лори Рея (2024-08-15 01:19:26)

Самая лучшая защита сознания - умение абстрагироваться. В этом Адмона убедилась уже очень давно, когда отец и некоторые его коллеги готовили ее к «выходу в свет». Маленькая Лори смирилась с пережитым, училась общаться - и очень в этом преуспела, строила свое поведение по наитию, но перед лицом возможной смерти близких или угроз себе самой… будто бы становилась фаталистом. Конечно, топила обиды и боль в работе, мыслях о вечном и алкоголе, но умела оставаться на плаву в итоге. И все шло складно, долгие годы… Но жизнь все равно ее достала.
Она настолько не была готова к тому, что влюбится, что даже не чувствует сейчас время. Адлер существует в ее жизни всего-то… недели, месяца полтора, сколько? Тут вообще нет разумных мыслей, действий и идей. Она уже забилась идеей, что… о, а ведь это можно рассказать. Вслух. Почему нет. Будь, что будет, пускай все знает. Священнику неожиданно усмехнулись прямо в губы. Издевки в этом не было, как и иронии. Было очевидно, что плачущей Лори вдруг стало весело по каким-то безобидным причинам. С виду безобидным, кто бы залез в ее душу.
- Я уже придумала, - шепотом призналась Адмона, стоило только губам Вергилия впервые дать ей свободу, - как быть, если ты никогда меня не примешь. Как я просто буду всегда на твоей стороне, никогда не предам и буду защищать. А вот, как быть, если примешь - не очень придумала, я не ожидала этого, - снова женщине стало веселее, она широко улыбнулась, - так что ты хозяин ситуации. Я не знаю, что делать.
Нежность мужчины ощущалась так резко и сильно, что почти пугала. Женщина ничего не контролировала. На редкость. Просто жила ледяными мурашками по коже, одновременно теплом и иголками во всем теле, таяла от ласки. И все это в центре толпы, да еще и без намека на пошлость. И никакого спортивного интереса. Если он может подарить ей только этот поцелуй, ее это устроит. Хотя за еще пару миллион таких же поцелуев повоюет, пока жива.
В какой-то момент, как выпав из какого-то забвения, Адмона аж подпрыгнула повыше, чтобы прижаться к Вергилию щекой к щеке. Возможно, даже сбила немножко маски. Если он еще склонялся, то, впрочем, весьма ласково потерлись щекой о щеку. Как котята.
- Хочешь сказку про демона и луну? - рука Адмоны обвела обстановку вокруг. Все же праздник был посвящен полностью монстрам и мистике.

Наверно, в том, что два довольно взрослых человека ведут себя, как впервые влюбившиеся дети - есть какая-то своя особая магия. Или, может быть, они только для таких отношений и были открыты всерьез? Сами того о себе не зная. В любом случае, истории одного очень мрачного священника, попутно еще темного гения, и хозяйки-врача кошкиного дома, умеющей ходить за Стену, как домой, продолжаются. И теперь стали куда сильнее переплетаться между собой, что характерно - при всем накале эмоций почти платонически, но даже это казалось сию секунду очень правильно.
Океан нежности и поддержки при нулевой пошлости, что даже забавно в случае конкретно Адмоны - если бы избиралась богиня эротики всея Оплота, она бы посоревновалась за первое место с некой Мириам, с которой вскоре познакомится… а тут нате вам. Глубоко, как при хирургическом вскрытии, души наизнанку, а все же…

Но, теперь у нас сказка! Между прочим, Рея не великий оратор и даже колыбельные петь не умеет. Но тут все же рискнула, продолжая тихонько идти прогулочным шагом рядом с мужчином, прижимаясь к нему и крепко обнимая его за локоть. Иногда она, правда, все же меняла положение, чтобы вернуть свои пальцы в его ладони - и они могли гулять за руку, как он предложил своими действиям изначально.
- Давным-давно, в одной древней стране, - начала Адмона, очень постаравшись сделать свой и без того весьма манерный голос максимально таинственным, но и доверительным к слушателю, - родилась прекрасная дева. Волосы ее были белы и сияли, как луна до Коллапса, кожа была нежна и бледна, телом и лицом она походила на богиню из снов поэтов. Однако, - брюнетка начала жестикулировать свободной руки, плавно, но иногда и что-то как подчеркивая более резким движением в воздухе, - была она такой лишь ночью. Стоило взойти солнцу, как она становилась невзрачна, блекла, даже уродлива. И родители, отчаявшись отдать такую дочь замуж, выгнали ее из дома.
Не удержавшись по дороге, Адмона жестом попросила Вергилия сделать небольшую остановку. После чего скупила несколько пакетиков маленьких сладостей, - между прочим, за жетоны, но такое даже за жетоны не каждый день и не везде достанешь, - и продолжила рассказывать, попутно угощая спутника. Если позволит, то с рук - будет сразу подносить свободной рукой прямо к его рту. Руки она, разумеется, вытерла заранее дезинфицирующей салфеткой.
- Скитаясь по свету, девушка терпела унижения и даже побои днем от людей, но… привлекла внимание многих ночных жителей: нечисти, духов и призраков, демонов и чудовищ. Им нравилось, что девушка, сияющая только для них своей красотой, добра к ним и нуждается в них. И они защищали ее ночами от тех людей, что могли бы обидеть ее и тогда. И вот, однажды, наслушавшись слухов, -  щелкнула пальцами Ада, - явился он, самый могущественный и страшный из всех демонов. Сама тьма. Ему стало интересно, с кем же там так полюбовно дружат его отпрыски и слуги.
Вовремя заметив, что становится все холоднее и холоднее, Адмона предложила, - снова же жестом, чтобы не разбавлять рассказ, указав на лавку, - прикупить теплых напитков. Или даже глинтвейн. Но тут выбор уже оставила Адлеру, она-то все будет. И как она еще игрушку свою, недавно полученную, не выронила, будучи такой активной. Держит аккуратно под мышкой.
- Влюбившись в прекрасную деву, тьма захотел спрятать ее от людей, что обижают ее каждый день. И забрал в самые мрачные уровни миров, куда и вовсе не попадает луч солнца. Там она была прекрасна всегда, а еще - счастлива. Но… недолго. Дева оказалась, - многозначительная пауза, - прекрасной луной, что может светить для детей ночи, только накапливая в своей слабости энергию дневного солнца.
Астрономию тут все присутствующие знают, но у нас сказка. Поэтому луна не отражает свет солнца, а питается им.
- И луна начала чахнуть, заболела и была близка к смерти. Тогда демон испугался, осознав ошибку, и выпустил ее на небо. Как он просил прощения! Он подарил возлюбленной в слуги всех ночных животных, птиц и даже насекомых, посвятил ей вой волков и завещал ей души всех детей, что будут рождены у кого-либо ночью. И даже отправился в неравный бой с солнцем, чтобы принести, будучи уже и сам при смерти, осколки светила - и разбросать для любимой по небу, создал звезды ей в компанию. Луна на самом деле не злилась на него, но очень долго выздоравливала и была нема. Лишь увидев раны мужа, она нашла в себе силы, чтобы спуститься за ним, позвать по имени и забрать к себе. Там, наверху, она сама забирала столько солнца с небес, сколько ей было нужно, а счастливой и красивой она становилась в то время суток, которым владел ее муж - ночью. А еще, с тех пор появился лунный цикл, это демон и луна так любовью занимаются, - улыбнулась Адмона, подмигнув, - а когда случается полное лунное затмение - у них рождаются дети.

* Сказка используется в отдельном формате Платформы, но на азиатский лад (там дракон бездны и лунная жемчужина), так что оригинальную форму можно, если понравилась, где-то упоминать или использовать по своей воле.

Отредактировано Адмона Лори Рея (2025-04-06 00:19:17)